Для восемнадцатилетнего ученика чудовища это было слишком. Я хотел лишь, чтобы сидевшее во мне нечто могло плясать в лунном свете со сверкающим клинком в руках. Ведь это так просто и естественно - прорубаться сквозь всякий вздор и чепуху к сути вещей. Но поступать так я, увы, не мог.»